Наш сегодняшний собеседник — Олег Е., 1983 года рождения. Стаж наркотической зависимости до стойкой ремиссии — более десяти лет. В настоящее время он помощник руководителя Будённовского филиала Центра реабилитации наркозависимых.
… Всё моё детство прошло в Невском районе северной столицы. Район часто называли «весёлым» из-за того, что доступность наркотиков (особенно в 90-е годы) превышала все мыслимые пределы. По некоторым оценкам в СМИ, эта территория находилась на печальном втором месте в Европе по распространению наркотической заразы…
Вырос я в неполной семье, без отца, был единственным ребёнком. Мама работала обычным кассиром в Сбербанке. Жили мы в коммунальной квартире — в шесть квадратных метров — весьма скромно.
Учился хорошо. До 6-го класса активно занимался спортом — плавание, футбол, туризм. Друзья были разные… Круг общения разделялся на «хорошие» и «плохие» компании. Не скажу, что я попал под чьё-то дурное влияние. Нет, такого не было. И вообще, мне не хотелось бы сваливать вину за всё случившееся позже на обстоятельства. Не все же мои знакомые стали наркоманами, хоть и жили в таких же условиях, на тех же улицах. Сам виноват. Сам.
Грянула перестройка, Советский Союз разваливался. Мама, чтобы прокормить семью, вынуждена была заниматься «челночным» бизнесом — ездила в Москву за товаром. Я был предоставлен самому себе. Рано начал курить, почти всё время проводил на улице, в дворовых компаниях, где уже пили пиво и другие напитки…
Тогда, после окончания 6-го класса, у меня появился шанс на благополучное будущее: мама отдала меня в суворовское училище. Увы, я смог продержаться всего полгода — элементарно не хватило денег. В те годы даже такие учебные заведения были поставлены на «коммерческие рельсы»: за всё (неофициально) приходилось платить. Но формулировкой отчисления была «неуспеваемость».
Как всё начиналось
Вернулся в школу. Не знаю, тогда ли во мне что-то «повернулось» или позже. Внешне это мало в чём проявлялось. Я всё чаще общался со своим старшим двоюродным братом — автомехаником, он зарабатывал неплохие деньги. После девятого класса пошёл по его стопам — выучился, начал работать. Но перенял я от брата не только хорошее. Вместе с ним употреблял алкоголь, начал принимать «лёгкие» наркотики, позже перешёл на таблетки.
Был ли у меня шанс отказаться от наркотиков? Странный вопрос, правда? Странный — для тех, кто, слава Богу, не испытал всё это на себе. Не знаю насчёт «шанса»… Не сработало тогда что-то: какая-то защитная реакция организма, инстинкт самосохранения. Помню, всё представлялось в беззаботном, радужном свете — безнаказанность, доступность, иллюзия безопасности — и это тоже сыграло потом свою роковую роль.
Знаете, сколько стоила тогда двойная героиновая доза, которую при желании можно было «растянуть» на троих? Пятьдесят рублей! Такое ощущение, что всю страну специально «подсаживали» на наркотики. Попробовал и я. Попробовал… и втянулся.
Мама? А что мама? Не догадывалась до поры, не замечала. Тогда, в начале 2000-х, время такое было на выживание. Она занята добыванием хлеба насущного, крутилась как белка в колесе. Когда заметила, конечно, забила тревогу. Так я впервые оказался на лечении в наркологической клинике. «Промыли» меня там основательно, но хватило этого лишь на три месяца.
Замкнутый круг
Потом появились проблемы с милицией. Ловили. Судили. Условный срок по статье «разбой». Дело в том, что в какой-то момент наркотики перестали быть финансово легко доступными, но когда тебя ломает — пойдёшь на всё, чтобы заполучить свою дозу. На подлость, предательство, преступление. Чтобы «догнаться», требовались всё большие и большие деньги. В последние три года — где-то 3,5 тысячи рублей в день.
Помню, в какой-то момент мне опять начало везти — устроился работать администратором в компьютерный клуб, торговал сантехникой. Появились свободные деньги — купил машину. Встретил хорошую девушку. Но, видимо, внутри уже что-то необратимо изменилось, сломалось…
Дальше — больше. Стал попадаться сотрудникам ГАИ за рулём «под кайфом». Мною заинтересовался наркоконтроль. А подсевший на «дурь», организм требовал новых ощущений: я уже попробовал амфетамин, «винт»… Словом, нёсся по наклонной. Настали годы деградации и растущего отчаяния. На рубеже 2008-2009 гг. почувствовал: всё, это край.
Работу к тому времени давно потерял. Воровал, грабил прохожих, тащил из дома. Я бил, меня били. Ломки, отходняки, истерики, кратковременное облегчение страданий от доз, добываемых в результате всё больших и больших усилий. Исчезновение вен на руках, ногах. Поиски места на теле, куда ещё можно уколоться. Расшатанное здоровье, выпадающие зубы…
Не хочу акцентировать внимание на физиологии, но факт остаётся фактом: молодой, сильный организм за короткий срок был истощён со всеми вытекающими последствиями.
Мама моя, которая давно уже всё поняла, билась изо всех сил, пытаясь спасти. Сколько денег уходило на моё лечение! Мы перепробовали всё: лекарства, гипноз, иглоукалывание, но… измученный организм требовал новой дозы.
Сознавал, что погибаю, впадал в панику, истерил. Посещали мысли о суициде. Когда видел себя со стороны, ужасался. Понимал, что со мной случится уже совсем скоро: (примеров было сколько угодно). Я давно уже не закрывал глаза на существующую проблему! Впадал в отчаянье, проклинал себя, лихорадочно искал выход, но не находил. «Конструктивные» мысли посещали до того момента, пока не потребуется новая доза. А потом ни о чём уже думать не можешь. И всё повторялось по кругу. Только «круги» становились всё более узкими…
Это продолжалось до лета 2012 года. Я уже почти не выходил из дома, лежал зверем в берлоге. Вставал только в поиске новой дозы. С девушкой расстался давно. Работы не было. Планов на будущее — тоже. Я не жил и не выживал. Я — доживал…
Спасибо маме
Однажды в таком виде мама отвезла меня в государственную больницу (в платную не взяли, не хотели, видимо, себе «статистику» портить). Врачи были в шоке: гемоглобин опустился до 40 единиц. В реанимации буквально вытащили с того света. И там, в больнице, я познакомился с психологом. Сейчас эта женщина — одна из руководителей национальной антинаркотической комиссии, а тогда она помогла мне разобраться в себе, разбудила какие-то внутренние психологические резервы. Это позволило преодолеть незавидное ближайшее будущее.
Помню, какое-то время я метался — уехал в Армавир и жил там. Хотел уйти в монастырь… Нет, не по вере, не по призванию. От страха. Просто спрятаться хотел.
Низкий поклон моей маме! Где она, отчаявшаяся, измученная, находила душевные силы для последней надежды — ума не приложу. Но в те дни, заняв предельно жёсткую позицию, усадила меня на самолёт и отправила в Минеральные Воды. Там мы встретились с представителями реабилитационного Центра для наркозависимых.
Сразу скажу: мама меня обманула. Но за это «благо во спасение» буду благодарить её до последнего своего дня! Я ведь думал, что еду на очередной психологический тренинг. Слава Богу, что ошибся, и слава Богу, что на всё хватило сил.
Меня привезли в Иноземцево, потом — на Прикумье. И на Ставрополье начался многоэтапный путь возвращения в жизнь.
Дорога к себе
Первый этап — стать человеком. Вспоминать об этом тяжело. Жить вопреки всему, сцепив зубы (их, кстати, пришлось восстанавливать совсем не в переносном смысле). Вернуть организму элементарные физиологические функции. Есть, пить, спать, жить как человек, а не как «обмылок», измождённый наркоманией. Не хочу приводить подробности, они слишком страшны и неприглядны.
Второй этап — приобщение к духовно-нравственным ценностям. Осознание себя творением Божьим. Обретение бесконечного источника сил духовных и физических — в вере, в молитве.
Скажу честно: от наркотиков портится не только физическое здоровье. Функции мозга тоже нарушаются. Поэтому порою трудно запоминать самые простые молитвы. Но когда через «не могу» преодолеваешь себя — это становится новым источником сил. Осознание того, что ты ещё способен на многое, помогает лучше всяких лекарств.
Выучить молитву, вникнув в её смысл, разобрать притчу, поняв глубинное содержание. Это не просто механическая умственная работа! Это реабилитация души, восстановление тех невидимых нитей, которые делают нас людьми не только в физиологическом плане.
Вот именно эта работа и приводит к третьему этапу реабилитации — ресоциализации. К появлению чувства ответственности не только за себя, но и за своих близких и родных, за братьев по вере. Всё начинается с малого! С задания зажечь лампаду, с мелких хозяйственных поручений, когда ты ясно понимаешь: тебе доверяют, нельзя это предавать. Ты — частица единого целого. Пользуясь случаем, сердечно благодарю всех моих братьев по вере, поддержавших в трудную минуту. Особая благодарность — нашему духовному наставнику, отцу Иоанну Кузнецову, который, не жалея сил, не считаясь со временем, вселяет в нас уверенность, помогает и добрым делом, и мудрым словом. И, конечно, спасибо за всё моей маме!
Ещё один важный момент. Реабилитация предполагает полную честность перед самим собой. Сейчас мне уже настолько доверяют, что есть возможность съездить домой. Если бы вы знали, как я этого хочу! Но не поеду. Полной уверенности в себе ещё нет. Подожду.
Скоро мне будет 30. Юбилей как-никак! Обязательно встречусь с мамой где-нибудь на нейтральной территории. Она тоже рада моим успехам.
А напоследок озвучу своё сегодняшнее желание. Я очень хочу остаться в реабилитационной системе, чтобы помогать ребятам. Ведь сам прошёл через все круги наркотического ада и знаю, как это делать. Если смогу помочь, хотя бы нескольким людям, вырваться из лап дурмана, значит, всё было не зря. Значит, не зря спасали и меня.
По материалам сайта
Спасо-Преображенского
реабилитационного центра
Телефон доверия: 8928321142