Кукла для Тани

Это подлинная история, рассказанная моей знакомой из Ставрополя. Но она так похожа на рождественскую сказку, что невольно начинаешь верить в чудеса.

Последний вечер уходящего года. Снежинки искрятся под светом фонаря и укрывают землю перво­зданной чистотой. Елена Ивановна подъехала к своему дому и заглу­шила машину. Ну и навалило сне­га… А дома хорошо, тепло.

Она занесла в дом пакет с про­дуктами, купленными в супермарке­те: готовый «Оливье», упакованная в судок запечённая индейка, икра, паштет, торт. На столе будет всё только самое любимое. Из другой сумки она вытащила подарки, в том числе и куклу. Магазин подарков, где Лена была директором, выстав­лял на продажу авторских кукол уже не первый год, но такой красавицы у них ещё не было. Под Новый год в магазине «смели» почти всё, а вот эту куклу не взяли — уж больно доро­го. И Лена купила её себе в подарок.

На работе никто и представить не мог, что в Новый год Елена Ива­новна останется одна, а она сказа­ла, что уезжает, хотя ехать ей было некуда. Да и не с кем. К 48 годам Лена многого достигла: имела соб­ственный магазин, прилично зара­батывала, построила отличный дом за городом, обставила квартиру в центре. С личным только не сложи­лось. До 40 лет было не до детей, потом они с мужем расстались. А когда решила, что надо родить ре­бёнка «для себя», медики развели руками — поздно.

До боя курантов ещё шесть ча­сов. Есть время отдохнуть, а потом выпить шампанского и — спать, спать. Стоп! А шампанского-то она и не ку­пила. Через минуту Елена мчалась в поселковый магазин, расположенный километрах в двадцати от её дачи. Купив бутылку, она тронулась было обратно, но увидела, как к ней через площадь бежит, размахивая руками, какой-то человек. На пьяно­го не похож. Она опустила стекло. Запыхавшийся дядька приличного вида смотрел на неё умоляюще:

— Дамочка, вы только не поду­майте, что я сумасшедший! Помоги­те, бога ради. Я вот…- из объёмно­го рюкзака мужик вытащил красный халат и белую бороду. — Дед Мороз я, понимаете? У меня последний за­каз на семь у детишек, тут Детский дом рядом. А Нину, мою Снегуроч­ку, грипп свалил. Куда ей — к детям?

Лена начала злиться:

— Послушайте, милейший, а я тут при чём?

Мужик чуть не плакал:

— Вы ни при чём, но делать-то что? Кого я сейчас найду? Детишки там детдомовские, им праздник за­казывали, костюм Снегурочки есть. Ну помогите же, а?

Лена опешила:

— Вы что, мне предлагаете Сне­гурочкой стать?

— Вот спасибо вам, милая, спа­сибо!

Лена не поняла, как это произо­шло, но через минуту они уже еха­ли на её джипе по кривой заснежен­ной дороге.

— И куда тебя, дуру, несёт, — зли­лась про себя Лена.

— Да не волнуйтесь вы, — словно прочитав её мысли, произнёс Дед Мо­роз. — Я понимаю, что всё выглядит странно, но ведь доброе дело делаете.

Минут через десять они подъ­ехали к двухэтажному, ярко осве­щённому старому дому. Пышная женщина-хлопотунья встретила их у входа и потащила куда-то по ко­ридору.

Серебристые сапожки чуть жали, но костюм оказался впору. Лена смотрела на себя с изумлени­ем: парик из серебристых кос делал её, как ни странно, моложе и мягче. Покопавшись в своей сумочке, она достала из косметички серебристый карандаш и подвела глаза.

Через пару минут после беготни по коридорам они оказались в боль­шом актовом зале. Высокая ёлка почти упиралась в потолок, мишура ослепляла. Со стульчиков, расстав­ленных вдоль стен, к ним броси­лись дети — в основном маленькие, дошколята. Дальше всё было как во сне. Дед Мороз и танцевал, и стихи читал, и выступлениям детей радо­вался. Он создал такую атмосферу доброго праздника, что когда кто-то попросил песенку от Снегурочки, Лена безропотно взяла микрофон и запела. Она и забыла, что когда-то любила петь и делала это прекрас­но. А тут вдруг вспомнила. Пела она и про маленькую ёлочку, и — на пару с Дедом Морозом — «Расскажи, Сне­гурочка, где была?», и на бис — про крылатые качели, про голубой ва­гон. Вместе с ней пели дети, воспи­татели и пышная хлопотунья, ока­завшаяся директором детдома.

— А кто ещё подарок не взял? Кто к Снегурочке забыл подойти? — Лена подняла повыше домик с конфета­ми. Директор подвела к ней девочку:

— Таня, ну что ты. У всех такие подарки. И у тебя такой, посмотри.

Таня послушно взяла коробочку со словами:

— Я просто другой хотела.

Лена заглянула девочке в глаза: бездонная тоска таилась за ресни­цами.

— Какой ты хотела, Таня?

Девочка молча отошла, села на стульчик.

— Да не расстраивайтесь вы, — директор тронула Лену за плечо. — Таня просто не привыкла ещё, она тут около года. Ехала в машине с родителями, попали в аварию, ро­дители — насмерть.

Оказалось, что у Тани нет боль­ше никакой родни и вот она здесь…

Сердце подкатило к горлу колю­чим комком, стало трудно дышать. Когда все вновь закружились в хоро­воде, Лена всё-таки утащила Таню в круг и твёрдо сжимала своей рукой её маленькую прохладную ладошку. А после хоровода спросила тихонько:

— Скажи, Таня, а ты где спишь?

— На первом этаже, в спальне с девочками.

Таня внимательно смотрела на странно серьёзную Снегурочку.

— Ты не засыпай сегодня, пока … пока не будет чуда, хорошо?

Таня кивнула и пообещала не спать.

В машине Дед Мороз, он же про­сто Витя, выдал Лене её гонорар. Заработала, мол. Лена махнула ру­кой — не надо, довезла его до дома. Обменявшись телефонами, они об­нялись на прощание — будто у них была теперь какая-то общая тайна.

Всю дорогу до дачи Лена про­плакала, размазывая по лицу остат­ки серебряного карандаша. Заско­чив на минутку в дом, она схватила новую куклу и понеслась обратно. В двенадцатом часу машина затормо­зила возле детдома. Свет в нём уже почти везде был потушен.

— Таня! — негромко звала Лена, обходя дом. В одном из окон ше­вельнулась шторка, и девочка при­никла к стеклу.

— Ты можешь открыть окошко на минутку? Сумеешь?

Девочка стала на подоконник, подняла руки — старый шпингалет клацнул, и створка открылась. Лена сунула в руки девочки куклу.

— Закрывай теперь, простудишься!

Таня замерла, обняв куклу:

— Ты похожа на мою маму, — шеп­нула она.

Лена смахнула с лица набежав­шие слёзы и приняла решение.

Уже десять лет они встречают Новый год вместе, почти всегда — на даче. Вместе с куклой, которую на­звали Надеждой. В пятнадцать лет у Тани просматриваются задатки пер­спективного молодого художника. С Леной они неразлучны, точнее с ма­мой, как называет Лену девочка.

Вот так две одинокие души обре­ли друг друга, стали семьёй, нашли то, что не хватало каждой из них. У Лены исполнилась её женская мечта иметь ребёнка, а Таня стала люби­мой дочкой. Теперь они обе счаст­ливы. Это ли не чудо, ниспосланное им судьбой в новогоднюю ночь?!

Людмила ИВАНОВА,

внешкорр «БВ»