Поэт, прозаик, переводчик, журналист. Заслуженный работник культуры РФ, член Союза российских писателей, Союза журналистов и Литературного фонда России, Международного творческого объединения детских авторов.
Родилась 1 января 1955 года в селе Калиновском Александровского района. Окончила Краснодарский государственный институт культуры. Редактор отдела социально-нравственных проблем редакции газеты «Александровская жизнь». Председатель литературного объединения имени И. Кашпурова.
Стихи и рассказы начала писать ещё в школьные годы, тогда же первые произведения были опубликованы в районной газете.
Автор нескольких сборников поэзии и прозы, большая часть которых — для детей. Публиковалась в журналах России, Белоруссии, Украины, Германии, Болгарии.
Стихи и сказки Л. Шубной переведены на языки народов Северного Кавказа, на её слова написаны песни композиторами А. Бордуном и М. Кажлаевым.
Награждена медалью Российского Лермонтовского комитета «За мир и гуманизм на Кавказе», отмечена Благодарственным письмом Союза писателей Дагестана за вклад в создание межнационального литературного пространства, пропаганду творчества писателей Ставрополья и Дагестана. Победитель Международных конкурсов «Литературный Олимп» (Лига писателей Евразии) в номинации «Писатели — детям» и «Доброе слово» (Белоруссия), дипломант Международного конкурса «Русский stil» (Германия). Лауреат премии им. Г. Лопатина, а также специальной премии комитета СК по печати и информатизации «За глубокую и яркую разработку темы о наших современниках».
В 2014 году стала стипендиатом министерства культуры РФ, при поддержке министерства и Союза российских писателей выпустила книгу сказок для детей «Тишка и заморские ёжики». Стипендиат губернатора Ставропольского края известным деятелям культуры и искусства в 2015 году.
Творчество Л. Шубной включено в сборник по региональной культуре Ставрополья, сценарии мероприятий по её поэзии и прозе публиковались в общероссийском журнале «Книжки, нотки и игрушки для Катюшки и Андрюшки».
Совсем недавно издательством Белорусской Православной Церкви выпущена книга Любови Фёдоровны «Радуга в ботинке».
Из отзыва Натальи Вишняковой о стихах Л. Шубной (журнал «Дошкольное образование» №1 2014 г.): «Каждый словесный рисунок поэта Любови Шубной, пусть даже самый миниатюрный, едва заметный, чуть слышный со стороны — это целая пьеса со своими сюжетными поворотами, конфликтами, открытиями.
«Возле самого леска / Я хотел поймать жука. / Жук сказал: «Меня не трожь-ж-ж! / Я на буйвола похож-ж-ж!» / И, как буйвол настоящий, / Побежал к зелёной чаще». В нескольких строках — и летний пейзаж, и сказка, и комедия, и даже история с переодеванием, в которой мальчик, мечтающий поймать жука, в одно мгновение становится крохотным, как насекомое, а жук, расправляя крылья и буйволиные рога, неимоверно увеличивается в размерах. И всё это за полминуты чтения. А сколько эмоций испытывает за эти полминуты читатель! Это фирменный знак Шубной — скорость и разнообразие переживаний».
Любовь Фёдоровна уже много лет сотрудничает с писателями Дагестана, Кабардино-Балкарии, Болгарии, переводит с лакского, кумыкского, ногайского, балкарского, болгарского языков. Её переводы вошли в книги Вагита Атаева, Сугури Увайсова, Анварбека Култаева, Димы Политовой, она тоже включает их в свои сборники.
Из отзыва члена Союза писателей России В.Атаева: «Хорошим переводчиком может стать только талантливый поэт. Очень удачные и замечательные стихи создаются Л. Шубной при переводе моих произведений на русский язык. Она умеет не только проникнуть в душу моих маленьких героев, но и пройти через сердце автора, полностью сохраняя суть, образность, национальную специфику, а самое главное — добиться выразительности и действительности на русском языке».
Крутые американские горки
Дальше райцентра Динка никогда не ездила. Если по телевизору показывали Диснейленд с крутыми американскими горками, бросала все свои дела.
— Вот здорово,- думала она и вздыхала: — Хоть бы один разочек попробовать!
В райцентре, в парке около рынка, были карусели — старые, облезлые, скрипучие и совсем не похожие на те, что показывали по телику. Динка садилась на маленький карусельный поезд, закрывала глаза и пыталась представить себя в Диснейленде. Но поездик ехал по кругу так медленно, что-то в нём так дребезжало и стучало, что казалось, он вот-вот рассыплется на части, а Динка просто заснёт на игрушечных рельсах…
В общем, ничего интересного… Вот Диснейленд! Но если даже продать дом, корову Звёздочку, поросёнка Борьку и козу Машку, доехать туда денег всё равно не хватит…
Как-то к маме пришла бабушка Варя с другого конца хутора. Мама поила её чаем, расспрашивала о здоровье, они долго разговаривали, о чём-то шептались. Уходя, старушка сказала:
– Ой, Шура, как у тебя хорошо! Я бы к тебе чаще ходила, но как подумаю, какой порог крутой!..
— А и правда, крутой, — ахнула Динка. — И как это я раньше не замечала? Целых восемь ступенек! Супер!
На следующий день, как только мама ушла на работу, Динка повесила на крыльце объявление: «Только один день! Крутые американские горки! Цена билета три руб-ля или две конфеты. Карамельки и пряники не предлагать!»
Первыми пришли Ленка с Иришей. Динка положила в коробку конфеты и притащила санки. Девчонки сели в них и поехали по порожкам.
— Фи, — сказала Ириша. — Тоже мне, диво. Во-первых, быстро, во-вторых, не очень удобно. Ты сама-то пробовала? Давай конфеты назад!
И тут Динку осенило! Вместе с подругами она вынесла из сарая огромную оцинкованную ванну, в которой мама иногда стирала бельё. Постелила в неё старое стёганое одеяло, а сверху положила подушки. Для комфорта. Этот аттракцион оказался куда интереснее. Девочки в ванне не только удачно съехали с порога, но и долетели по бетонному двору почти до садовой калитки.
— Й — ес! — прокричала довольная хозяйка. Она вспомнила, как в прошлом году наступила в бане на маленький кусочек мыла, проехала на одной ноге до скамейки и так шмякнулась, что все боялись, как бы у неё сотрясения мозга не было. Динка нашла на полке в сарае банку, куда мама зачем-то складывала обмылки, полила водой двор от порога до калитки и разложила мокрые разноцветные кусочки мыла. Для надёжности ещё немного мыла на крупной тёрке потёрла и сверху посыпала.
Подружки в громыхающей ванне пронеслись по скользкой дорожке в сад. Ванна легко заскользила там по упавшим с деревьев яблокам до самой межи.
— Круто! — сказали, вылезая из ванны обалдевшие Ленка с Иришей. — Настоящие американские горки!
Вскоре во дворе собрались все хуторские девчонки. Мальчишек Динка сначала не пускала, а потом смилостивилась:
– Да ладно! Катайтесь! Небось, тоже в Диснейленд хочется! (Да и конфеты не лишние…)
Полдня над хутором стоял страшный грохот и такой визг, что все собаки попрятались в будки.
Ближе к вечеру Динка выпроводила шумную компанию, оттащила ванну на место, полила из шланга двор водой, смела веником прикатанные к бетону обмылки, закрыла садовую калитку. Половину конфет и двенадцать рублей отнесла в тайник. Остальные сладости съела и спрятала бумажки. Двор высох, и на нём стала отчетливо видна отшлифованная дорожка.
К маминому приходу Динка снова полила весь двор и блестящие порожки.
— Ой, как у нас чисто! — обрадовалась мама. — Умница, дочка. Сегодня надо кое-что постирать, помоги мне ванну вынести.
Мама налила в ванну воды и пошла за порошком. Пока ходила, половина воды вытекла.
— Горе ты моё луковое! Ты что с ванной делала?
К этому времени двор высох. Мама пошла по блестящей дорожке. До самой межи…
Динке пришлось во всём сознаться. Не рассказала она только то, что катание было платным — иначе за это получила бы отдельное наказание.
Стояла в углу и думала, куда бы теперь дырявую ванну приспособить.
Некогда…
Не жизнь — сплошная круговерть. Написать письмо подруге — некогда. К врачу сходить — некогда. Позвонить маме — некогда.
Между утренним и вечерним «некогда» жду телефонного звонка. Тишина… Заглядываю в почтовый ящик. Пусто… Странно… Никто не звонит… Никто не пишет…
Между «некогда» вечерним и утренним не уснуть. Стоит выключить свет, и комната наполняется маленькими светящимися точками. Они кружатся то хаотично, то равномерно и даже упорядоченно, садятся на ресницы, досаждают сквозь опущенные веки…
А утром — снова на работу. Некогда глянуть на удивительное розовое облако, плывущее над головой. Только мельком. А разве мельком разглядишь, что в нём удивительного?
…С каждым днём всё больше и больше ржавеют листья каштана. Значит, осень? Некогда было насладиться летним теплом, захмелеть от запаха жасмина, налюбоваться на всю длинную зиму яркими красками цветов, просто упасть в траву и выплакаться, пока никто не видит…
Некогда…
Под ноги упал жёлтый берёзовый листочек. Словно телеграмма из пронизанной солнечными лучами и тонкими паутинками рощи: «Иди сюда! Здесь есть лекарство для души и раненого сердца! Иди!»
— Не!.. Когда?
Галина бланка
Жила-была курица по имени Галина. Работала на птицеферме. Курицей. По совместительству вела учёт снесённых яиц.
Была она курицей старательной, поэтому среди несушек всегда ходила в передовиках. Даже на Доске почёта её портрет много лет красовался. А уж грамот да благодарностей — не сосчитать!
Собралась как-то Галина очередную партию яиц оприходовать, но бланки кончились. Заведующий фермой, петух с заметным гамбургским акцентом, послал её в типографию, что за речкой. Плавала Галина неважно. Туда ещё кое-как добралась, а обратно вместе с бланками в реку — бульк.
Петух испугался — то ли за курицу, то ли за бланки — непонятно. Крыльями машет, по берегу бегает, кричит:
— Помогите! Помогите! Галина! Бланка! Буль-буль! Буль-буль! Галина! Бланка! Буль-буль! Буль-буль!
Галину из воды, конечно, вытащили. Еле откачали. Но несёт она с тех пор только кубики.