Это официальная памятная дата в Российской Федерации, призванная почтить память воинов-интернационалистов, исполнявших свой долг за пределами границ нашей Родины. Именно 15 февраля 1989 года последняя колонна советских войск покинула территорию Афганистана. Так закончилась Афганская война, которая продлилась почти десять лет и унесла жизни более 15 тысяч советских граждан.
Участником военных событий в Афганистане был и наш земляк, алексеевец Юрий Андреевич Съедин, в период с февраля 1987 по июль 1988 года проходивший военную службу в составе ограниченного контингента советских войск в ДРА. О том, как он героически исполнял свой интернациональный долг, рассказал его сын Александр.
Отец родился в небольшом ставропольском селе Алексеевском. В памяти всплывает тихая речка-грязнушка вдоль села. Ковыльные островки и голубые васильки у дороги. Небольшой пруд, заросший камышом. Бескрайняя степь с маками. Босоногим мальчишкой ходил с ребятами на пруд ловить рыбу, катался на велосипеде, бегал к отцу в поле…
Окончив восьмилетку, остался работать в колхозе. Ждал повестки из военкомата.
Прадед наш воевал на фронтах первой мировой войны, дед — Великой Отечественной. Поэтому вечерами за столом в семье Съединых мужчины часто говорили о войне, армии, воинском долге. Отец крепко запомнил слова деда:
-Только тот мужик, Юра, кто прошёл армейскую службу. Она всему научит. Сделает тебя настоящим человеком.
Шёл седьмой год войны в Афганистане, где несли службу и благодарненские ребята. Отец, пока ждал повестку, решил для себя, что, как только появится возможность, попросится в Афганистан.
Так и случилось. Осенью 1986 года его призвали в ряды Советской Армии. Сначала он попал в Грозный, в «учебку». Там готовили к прохождению службы в Афганистане.
Как рассказывал потом отец, в «учебке» часто звучало тревожное слово «Афган» из уст офицеров и старослужащих («дедов»). В Грозном появилось много друзей. Три месяца «учебки» пролетели незаметно. А потом отправили «за речку».
Стоящий под парами «борт» доставил отца в Ташкент. В последнюю ночь перед вылетом ему снилась родная Алексеевка. Бежит он берегом безымянной речушки, размахивая богатым уловом, а вот стоит у кромки поля, вдыхая пряный аромат свежевспаханной земли… А потом был тревожный рассвет, долгий перелёт в Кабул, затем — Кундуз. А там вокруг серые горы и рыжая пустыня, лишь в предгорье алыми пятнами цвели маки. Жара, на термометре +30. Свой 19-й год рождения отец встретил в Кундузе.
В первые дни пребывания в Афганистане в голове постоянно всплывали рисунки из школьного учебника истории Древнего мира. На них художники изображали людей и их быт шестивековой давности. Стоящие перед глазами пейзажи один в один повторяли картинки. Там, где вода — жизнь. Усталые быки, запряжённые в деревянную соху, пашут землю. Всё остальное — безлюдная пустыня, редкие колючки и выносливые верблюды. А он ещё со школьных времён был уверен, что «лучше гор могут быть только горы». В Афганистане пришлось забыть всю романтику.
Условия проживания оказались вполне сносными. Правда, климатические особенности давали о себе знать: продукты приходилось есть только консервированные, даже картошку и ту привозили в банках.
Коллектив подобрался хороший. Худшим наказанием считалось остаться в наряде, когда товарищи уходили на боевое задание.
В Афганистане управляло не столько государство, сколько племенные обычаи. Местные жители — мирные сельские пахари днём, а ночью — жестокие боевики. Хитростью в племенные войны пытались втянуть и наши части. Верить нельзя никому.
В минуты затишья командир говорил вроде бы о простых вещах: как держать оружие, чтобы пуля шла в цель, как прицеливаться, нажимать на спусковой крючок. Все это знали, но слушали внимательно: в бою промахиваться нельзя. Промахнёшься, и второй раз, может быть, уже не выстрелишь. Не позволит противник.
Отец не любит говорить о войне. Помню, как однажды мой брат расшалился, отец вдруг строго прикрикнул:
— Помолчи, помолчи, сынок.
Брат удивился и сказал:
— Пап, да ведь вы все молчите, я вам не мешаю.
Отец посмотрел куда-то вдаль и произнёс:
— Ты мешаешь слушать тишину.
Отец — военный водитель. Главной его задачей был подвоз продовольствия для наших войск, боеприпасов, солдат.
Кундуз — провинция на северо-востоке Афганистана. Из-за географической близости к границам СССР имела важное стратегическое значение для советского контингента войск. Здесь проходили основные автотрассы: Пули-Хумри — Кундуз — Файзабад, Кундуз — Ханабад — Талукан и другие, по которым шло снабжение войск оружием, боеприпасами, продовольствием. Военные колонны постоянно подвергались нападениям со стороны душманов.
Самым сильным для отца впечатлением навсегда остался первый бой…
— …Представляешь, идёт колонна. Камень, вылетевший из толпы, врезался в лобовое стекло, разрисовав его узорчатой паутиной трещин. Взглянул на чудом уцелевшее зеркало — позади БТР. Солдатам, сидящим на броне, приходилось тяжелее: град камней сыпался на них со всех сторон. Выстрел из гранатомёта грохнул совершенно неожиданно. И горы, серые, мрачные горы, ударили горящим свинцом. Звон металла сливался с рокотом моторов, командами, выкриками. Танки горели, как спичечные коробки. Несколько машин полыхали вдали. Грохот со всех сторон. Небольшая площадка в считанные минуты оказалась перепаханной снарядами. Даже земля горела.
Один из солдат (это был Лёха А., с которым мы подружились ещё в Грозном) поднял голову, чтобы поправить съезжавшую каску, когда рванул заряд метрах в двадцати. Лёха упал на четвереньки, да так и остался стоять, открыв рот и мотая головой. Перед глазами его стоял летящий снаряд.
— Тебе что, жить надоело? — кричал командир.
— Не дрейфь, Лёха! Первое боевое крещение, — подбадривали «старики».
Отправляясь в Афганистан, знал, что будет трудно, но реальность оказалась гораздо страшнее.
Вскоре вся высота была усеяна гильзами, осколками мин и снарядов. И в двух шагах — погибшие товарищи. «Деды» рвались в бой. Перед нашим командиром встал выбор: вступить немедленно в бой с риском потерять оставшихся людей или отойти, сохранив их молодые жизни. Командир выбрал второе. А я, «молодой», думал, что командир струсил. Через два дня отряд «духов» блокировали и уничтожили, из наших никто не пострадал.
Однажды пришлось оставить подорванные машины и подняться на гребень безымянного хребта, сплошь усеянного обломками скал. Едва прошли по нему, как попали под плотный град пуль. Он вырывался откуда-то из-за вершины. Ветер, сильный и грозный, дул с рёвом, неистово бил в лицо. Многим из нас стало не по себе. Кто-то крикнул: «Скорее в укрытие!» Все бросились под огромную скалу, нависавшую козырьком над тропой. Казалось, горы ревели от разрывов пуль и снарядов. Было чёрно и мрачно вокруг. И каждый, наверное, подумал, что вряд ли удастся выбраться из этого пекла живым. Выбрались не все…
Вот так и служил, зная, что от тебя часто зависит исход боя, так как ты везёшь боеприпасы. Умелые руки перебирают нутро машины, чистят, смазывают, заменяют. Уже завтра утром, а может, и через несколько минут, рыча «стальными сердцами», плюясь на подъёмах жирным солярным дымом, машины выйдут на выполнение очередного задания.
Но, пожалуй, самым сильным, крепким и бесстрашным, что может быть на войне, была воинская дружба. Чувство товарищества, взаимовыручка в горах являются основополагающими для коллектива. Забываешь о страхе, если чувствуешь, что твою спину прикрывает товарищ, если уверен в том, что тебя, раненого, не бросят на поле боя, рискуя собственной жизнью, вынесут из-под огня.
Сколько лет прошло, а я всё помню до мелочей. Ещё не забыть помогают выцветшие чёрно-белые фотографии. На них мои сослуживцы. Часто горы снятся. И даже теперь во сне, как в те далёкие годы, вижу их из кабины:камень, песок, камень, песок…
Было трудно и страшно, но сам себе говорил: «Ведь кто-то должен… Разве в суровые годы Великой Отечественной войны солдаты не так поступали? Своей службой докажу, что и на меня можно полностью положиться. Хочу, чтоб над родной страной всегда было мирное голубое небо, чтобы спокойно спали дети, чтобы люди, близкие, дорогие мне, радовались жизни. Хочу беречь и охранять покой моих соотечественников.
Афганистан научил меня любить Родину, гордиться ею, придал крепости духу. Время выбрало нас, и мы должны оправдать доверие Родины. Не жалею, что попал в Афганистан. Говорю искренне. И в первую очередь потому, что именно здесь получил возможность испытать себя, проверить, на что я способен.
Служба в армии — настоящая мужская работа. Здесь у меня появилось много друзей. Настоящих. Дружба в армии крепче, честнее, бескорыстнее».
Вот о чём поведал мне отец. Он никогда не говорит о войне, но, видно, время настало: скоро и мне будет восемнадцать. Слушал я отца и думал: «Как похожи судьбы мужчин рода Съединых. Они все были солдатами».
Каждый год в День Победы отец достаёт из ящика пожелтевшую от времени бумагу: «Грамота Президиума Верховного Совета СССР воину-интернационалисту Ю.А.Съедину за мужество и воинскую доблесть, проявленные при выполнении интернационального долга в Республике Афганистан». А на самом дне ящика в небольшой коробочке — медали: «Воину-интернационалисту от благодарного афганского народа», «70 лет Вооружённых Сил СССР».
ОТ РЕДАКЦИИ:
Свой рассказ о героическом папе Александр написал ещё будучи школьником. Сегодня он курсант Пермского военного института внутренних войск МВД России, будущий офицер-кинолог, продолжатель славной военной традиции рода Съединых, все мужчины которого были, есть и будут солдатами.
Подготовил
Вячеслав САДИЛОВ
Фото Евгения ИВАНОВА
и из армейского
альбома Ю.А.Съедина