Белое безмолвие, стылый лёд и тени вместо людей… Картину блокадного Ленинграда каждый из нас видел на экране столько раз, сколько выдерживало сердце. Из кинофильмов и книг за долгие годы сложился образ страшного горя. Люди, прошедшие этот ад, стали символом стойкости. Блокадники — наша гордость. Их имена святы. Говорить об этом трудно, но необходимо для того, чтобы сегодня молодёжь не сворачивала с главной дороги, не отводила глаза в сторону, не прятала лица в свои айфоны.
Вспоминаю небольшой сюжет о ленинградцах у писателя Виктора Конецкого. Двое пожилых людей приготовили воду, чтобы согреться, помыться. Так будет легче переносить страдания. К ним пришла девушка, почтальон. И старики отдали ей последнее, что у них было. Предложили помыться чужому человеку. Они умерли в тот же день от слабости и голода. А девушка выжила… Будем помнить о них. Будем помнить записи, сделанные детской рукой на листочках бумаги, ставшие памятником…
Берег гранитный замёрзшей Невы,
Чёрная, гулкая здесь тишина,
Крест — накрест в окнах и письма к живым:
«Умерли все. Я осталась одна».
Бедная Таня. Блокадная тень.
Семьдесят вёсен и семьдесят зим
Над Пискарёвским рождается день
Памяти павших, и словом твоим…
Сколько о жизни написано книг!
Сколько о смерти написано книг!
Танечка Савичева, твой дневник —
Памятник горю и сердцу родник!
Помнишь, как с мамой гуляли вот тут —
Чижик и Пыжик с Фонтанки вспорхнул…
Город, пусть сверстницы Тани живут,
Песен не знающие про войну!..
В берег гранитный весенней Невы
Бьётся, смеясь, за волною волна.
Может, сегодня исполните вы
Песенку, что не допела она?..
Вадим ЕФИМОВ
Фото из Интернета